В воздухе мелькнули стрелы – небольшие, вылетевшие из трубочек, которые шатрии всегда носили с собой. Эти стрелы, легкие, похожие на игрушечные, – одно из самых смертоносных изобретений людей. Пропитанные парализующим ядом, они обездвиживали человека, превращая его в безвольную куклу. Если вовремя не дать противоядие, они убивали жертву. Спасти отравленного мог либо оказавшийся поблизости маг-лекарь либо меч с сидящим в нем демоном, подкармливающий хозяина жизненной силой убитых и раненых.

Стрелы, летящие в корпус, Нед отбивать не стал. Ядовитые жала бессильно повисли на одежде, не пробив древнюю кольчугу из тамила. Те две, что были направлены в голову, отбили Левый и Правый, обратным движением врубившись в плоть двух первых жертв.

Рука шатрия отлетела в сторону, Правый отсек ее так же чисто, как если бы перед ним не было ничего, кроме воздуха, и остановился, лишь дойдя до позвоночника, по пути разрубив ребра и сердце врага. Тот еще не успел понять, что умер, боль не успела дойти до мозга, оповестив хозяина тела о разрушениях, причиненных организму, а Нед уже сделал выпад и вонзил Левый в шею второго напавшего – снизу вверх, через подбородок, прямо в мозг.

Толчок ногой, и первый убитый летит к двери, падая на остальных, рвущихся вперед и норовящих навалиться на Неда всей толпой. Они готовы использовать свое численное преимущество, чтобы подавить противника напором живой массы, пусть и за счет гибели бойцов первого ряда. Такой прием несвойствен для Ширдуан, но Нед не успевает удивиться – все его внимание, вся его реакция, сила направлены на то, чтобы не дать противнику осуществить свой простой, но эффективный план.

Комната, где они сражаются, одна из самых больших в гостинице – больше десяти шагов в длину и ширину. Охранницы, находящиеся в беспамятстве, лежат у окна, но в принципе можно бегать и по ним – они этого даже не заметят. Ну, получат несколько синяков, ушибов – что теперь поделаешь! Главное – свобода маневра.

И Нед мечется по комнате, перелетая через кровать, стоящую посредине, танцуя, приплясывая, как храмовая танцовщица богини Селеры.

Не зря бой с мечами профессионалы называют танцем – скупые, точные движения, плавные выпады, красивые передвижения тренированного, сильного тела. Вот только красивые они со стороны, а те, для кого предназначены эти движения, не рады этому танцу. Они умирают. Один за другим, хрипя, теряя конечности, дергаясь на полу в последних попытках удержать утекающую жизнь.

Через минуту в комнате не осталось ни одного живого или стоящего на ногах противника, и Нед ринулся в коридор – разобраться с теми, кто остался в живых.

Их было трое – один в темно-красном костюме. Атрок. Он руководил всем этим действом. Двое – шатрии. У шатриев – мечи, и лишь у атрока – короткое копье с длинным мечевидным наконечником. Такое Нед некогда оставил в своей сержантской комнате на Базе Корпуса.

Древнее копье служило, вероятно, еще современникам Юрагора. От времени оно не стало менее острым, и Нед ощутил это, когда острейший наконечник зацепил ногу, распоров кожу выше колена. Потекла кровь, в сапоге неприятно захлюпало. Все бы ничего, но передвигаться стало сложнее – нога в сапоге скользила. Нед опасался споткнуться, что было бы смерти подобно.

Оставшиеся в живых Ширдуан были самыми опытными, самыми сильными бойцами из тех, кто пришел сегодня отнять жизнь у Неда. Двое отвлекали его, нападая справа и слева, пытаясь достать сверху, атрок наносил удары по ногам, пользуясь длиной своего копья.

Рана уже затянулась и не кровоточила, но кровь в сапоге так и хлюпала, что раздражало Неда, и он пришел в неистовство – яростно взревев, ускорил движения настолько, что застучало в висках, а глаза стали светиться красным светом.

Скользящим мгновенным движением шагнув к одному из шатриев, Нед мощнейшим ударом пробил его защиту, переломив подставленный меч, как если бы по тому ударила молния Создателя. Правый разрубил голову шатрия пополам, раскрыв ее как страшный цветок, распускающийся на могиле в полночь.

Второй шатрий ударил Неда в спину, подставленную конором прямо под удар, но не пробил кольчуги, оставив лишь синяк на теле парня. И тут же лишился жизни и головы, упавшей к ногам атрока.

Атрок начал отступать от Неда, держа перед собой смертоносное копье, но Нед отрицательно покачал головой:

– Нет. Ты не уйдешь.

Атрок что-то бросил на пол, возникла ярчайшая вспышка, и, если бы Нед не успел закрыть глаза, ему бы их выжгло – настолько заряженный магией снаряд был ярок, ярче грозовой молнии, ярче полуденного солнца, впивающегося в пересохшую землю.

Но Нед предполагал подобное и, закрыв глаза, с силой метнул Левый меч туда, где находился атрок.

Противник не успел сделать ничего, кроме как повернуться для броска – не на Неда, нет, он бросился бежать. Атрок был неглуп и уже понял, с кем имеет дело. И, видимо, проклял себя за то, что не продумал операцию так, как это следовало.

Когда клинок пробил его грудь, в голове выкашливающего кровь атрока промелькнула мысль: «Надо было по-другому… надо было…»

Но как надо было – он додумать не успел. Мозг потух, тело мягко свалилось на ступеньки лестницы и покатилось вниз, будто брошенная ребенком кукла.

Нед постоял еще несколько секунд, избавляясь от красных кругов в глазах – даже закрытые веки не могли полностью избавить от воздействия яркой вспышки. Слишком велика оказалась мощь магического снаряда. Нед пошел к лестнице и стал спускаться вниз.

Как он и ожидал, в трактире все спали. Все – подавальщицы, запоздавшие выпивохи, ночные гости, прибывшие в последние часы, – все лежали на полу, за стойкой, на столиках. Члены секты Ширдуан начали травить гостиницу отсюда, наполняя помещение ядом постепенно, как вода наполняет большой бассейн.

Летучие пары ядовитой смеси заполняли трактир несколько часов и поднялись до самой крыши. Не нужно было сверлить никаких отверстий, выдумывать чудес – просто сиди и тихо поджаривай на пламени фонаря металлическую емкость, в которую насыпан порошок, источающий сладкий яд.

Осмотревшись, Нед пошел к двери, закрытой шатриями на тяжелый металлический брус, вонзил мечи в пол и, взявшись за массивную железку, поднял ее и отбросил в сторону. Брус выбил из половицы острую щепу и замер у стены. Нед выдернул мечи, шагнул к выходу, готовый пнуть дверь ногой, но задержался на секунду и запустил сверхчувственное восприятие на полную мощь, обшаривая пространство вокруг гостиницы.

И не ошибся. Его накрыла волна страха, ожидания, нетерпения и… снова страха. Сколько их было? Нед не знал. Но это были не сектанты Ширдуан – в этом он не сомневался. Почему? Ощущения другие. Страх – но другой страх, другие оттенки… Нетерпение? Тоже другое. Шатриям и атроку не терпелось убить, этим же хотелось скорее закончить и уйти. Может, Нед снова начал слышать слова? Нет, скорее всего, нет. Но он был на грани того – его сверхчувственная способность, обостренная яростью боя, развилась до такой степени, что он начал ощущать помыслы затаившихся, их устремления. Не слова, не фразы, но… почти слова и фразы.

Дверь ногой – сам в сторону.

Жжжих! – в противоположной стене торчат арбалетные болты. Идиоты! А если бы это были шатрии?! А почему бы не убедиться, что это враг? Неужели кто-то из шатриев успел сбежать и предупредил сидящих в засаде? Для этого надо быть очень ловким парнем…

Прыжок в дверной проем – вот они вы, молодцы! Сколько вас? И где же столько хоронить-то будем?! А вымывать площадь потом? Но что делать, что делать?! Не бегать же за вами потом! Ну-ка, попробуем, что собой представляет «Огненный туман»?

Руки плетут вязь, губы выплевывают странные слова, успеет ли до того, как они натянут свои арбалеты?! Не успел, и один, самый шустрый, все-таки выстрелил, прежде чем заклинание было скастовано. Болт ударил как раз в тот момент, когда выдохнуто последнее слово, а руки сделали последний пасс.

Болт с хрустом врезался в грудь, не пробив кольчугу. Он ударил с такой силой, что заставил отступить на шаг назад. Арбалет – мощная штука, кто бы что ни говорил. Не зря они легко прошивают стальные латы тяжелой пехоты и конников.